Цикл гипернормативности нигде не начинается, как и все циклы. Просто в какой-то момент университет или другая организация начинает испытывать неудобство от того, что некий процесс непонятно как делать. Никто не хочет принимать на себя ответственность в низах, потому что а вдруг мы неправильно себе это представляем, а потом еще отвечать. В верхах напрягаются и рожают многостраничный документ. Чтобы не опозориться, берут какой-то уже существующий документ и с него берут пример. Например, название документа может быть «Правила трудоустройства студентов». Но один из первых пунктов содержит что-то вроде «Настоящий документ устанавливает правила трудоустройства студентов». То что это же козе понятно собственно из названия, никого не волнует. Наоборот, искусственность и абсурдность дают ощущение сакральности. Кто же будет уважать обычную человеческую речь?
Тоже для сакральности пишут определения понятий: «Студент это лицо обучающееся в ГБОУ ШМОУ ХМОУ…» Как если бы было в нашем языке какое-то другое определение студента. Для вескости включают священные источники – данный Регламент основан на положениях Конституции РФ, а также ФЗ 007. В соответствии с правилами сакральной нормативности документ должен быть длинным, содержать в себе массу совершенно ненужной информации – для веса. И он должен изобиловать словами типа «осуществляющий», «являющийся» или «неотъемлемый». Желательно использовать сложносочиненные и одновременно сложноподчиненные предложения с 3-4 подлежащими, чтобы только тренированный в бюрократическом языке человек мог вообще понять о чем речь. Это делается, чтобы отличить нашего человека от лоха или там студента, и лоху бросить в лицо – что же Вы, не видите, тут же ясно написано – и потом трехэтажный легализм-бюрократизм. Лох лишается равновесия и вынужден согласиться.
Это не шутки, потому что сакральная гипернормативность не только всерьез осложняет работу организации, но и продолжает формировать отношение к власти как к чему-то непрозрачному, сакральному. Этот язык подменяет источник власти – это не то, о чем мы, нормальные люди сами договорились, а что-то мистическое и непостижимое. Дискурсивные практики формируют сознание. Расчеловеченный язык провоцирует расчеловечивание отношений.
России нужна прежде всего лингвистическая революция (надеюсь за это не посадят). Надо начинать с ревизии локальных нормативных актов, которая будет включать в себя их сокращение, слияние и перевод на человеческий язык. У нас их слишком много, слишком многое регламентируется из центра, они все слишком длинные и содержат в себе массивы совершенно ненужного текста.
Нормативные акты нужны, конечно. В американских университетах принято иметь только два, иногда три свода нормативных документов. Различных регламентов и разовых соглашений больше, но они существуют только в виде веб страниц или папочек с memo, и за них отвечают подразделения, которые их ввели. Основные своды, как правило:
(1) каталог, где собраны все учебные регламенты и БУПы. Сюда же входят и очень простые, в пол-страницы правила приема, и т.д. Каталог переиздается (онлайн и часто на бумаге) каждые два-три года, и ни одна строчка в нем не может быть изменена без утверждения curriculum committee (УМК) и администрации университета (обычно провоста – проректора по учебе).
(2) Часто бывает еще Student Handbook с правилами, которые касаются поведения, процедур апелляции, прав студента. Но во многих местах все это просто входит а каталог.
(3) Для взаимоотношений с ППС и руководством есть либо устав, либо договор (если кампус профсоюзный), либо еще какой-то документ. Он включает в себя все нетехнические регламенты отношений с преподавателями.
Сведение регламентов имеет смысл, потому что ограничивает общий объем, создает единый источник официальной информации и облегчает задачу синхронизации.
На баррикады! За человеческий язык! Умрем как один!
Тоже для сакральности пишут определения понятий: «Студент это лицо обучающееся в ГБОУ ШМОУ ХМОУ…» Как если бы было в нашем языке какое-то другое определение студента. Для вескости включают священные источники – данный Регламент основан на положениях Конституции РФ, а также ФЗ 007. В соответствии с правилами сакральной нормативности документ должен быть длинным, содержать в себе массу совершенно ненужной информации – для веса. И он должен изобиловать словами типа «осуществляющий», «являющийся» или «неотъемлемый». Желательно использовать сложносочиненные и одновременно сложноподчиненные предложения с 3-4 подлежащими, чтобы только тренированный в бюрократическом языке человек мог вообще понять о чем речь. Это делается, чтобы отличить нашего человека от лоха или там студента, и лоху бросить в лицо – что же Вы, не видите, тут же ясно написано – и потом трехэтажный легализм-бюрократизм. Лох лишается равновесия и вынужден согласиться.
Это не шутки, потому что сакральная гипернормативность не только всерьез осложняет работу организации, но и продолжает формировать отношение к власти как к чему-то непрозрачному, сакральному. Этот язык подменяет источник власти – это не то, о чем мы, нормальные люди сами договорились, а что-то мистическое и непостижимое. Дискурсивные практики формируют сознание. Расчеловеченный язык провоцирует расчеловечивание отношений.
России нужна прежде всего лингвистическая революция (надеюсь за это не посадят). Надо начинать с ревизии локальных нормативных актов, которая будет включать в себя их сокращение, слияние и перевод на человеческий язык. У нас их слишком много, слишком многое регламентируется из центра, они все слишком длинные и содержат в себе массивы совершенно ненужного текста.
Нормативные акты нужны, конечно. В американских университетах принято иметь только два, иногда три свода нормативных документов. Различных регламентов и разовых соглашений больше, но они существуют только в виде веб страниц или папочек с memo, и за них отвечают подразделения, которые их ввели. Основные своды, как правило:
(1) каталог, где собраны все учебные регламенты и БУПы. Сюда же входят и очень простые, в пол-страницы правила приема, и т.д. Каталог переиздается (онлайн и часто на бумаге) каждые два-три года, и ни одна строчка в нем не может быть изменена без утверждения curriculum committee (УМК) и администрации университета (обычно провоста – проректора по учебе).
(2) Часто бывает еще Student Handbook с правилами, которые касаются поведения, процедур апелляции, прав студента. Но во многих местах все это просто входит а каталог.
(3) Для взаимоотношений с ППС и руководством есть либо устав, либо договор (если кампус профсоюзный), либо еще какой-то документ. Он включает в себя все нетехнические регламенты отношений с преподавателями.
Сведение регламентов имеет смысл, потому что ограничивает общий объем, создает единый источник официальной информации и облегчает задачу синхронизации.
На баррикады! За человеческий язык! Умрем как один!