The English version is here
Инновации в образовании происходят иначе, чем в бизнесе. В конкурентной среде бизнеса организации смертны. Те, кто проиграл конкурентам, уходят. В образовании преобладают государственные или субсидируемые организации, которые редко умирают своей смертью, по причине конкурентной борьбы. Бессмертие не так уж хорошо, потому что только смерть позволяет меняться – как биологическим видам, так и организациям. Когда образовательные системы растут, то массовизация сама создает драйверы инноваций. Но как только всеобщее среднее установлено, оно мало меняется. Один очевидный пример: интернет по всем понятиям должен бы уже революционализировать образование. Ведь образование про знания, а интернет это новая и радикально улучшенная инфраструктура знаний. Тем не менее, влияние его на преподавание и учение невелико.
Неудачными будут инновации, которые не включают в себя конфлюэнтные (то есть «сливающиеся» или «со-текущие») факторы: экономические, социальные, культурные, технологические, возможно еще какие-то. Например, множество технологических новинок не уменьшают, а наоборот увеличивают трудозатраты учителя. Даже если они теоретически могут улучшить учение, их не примут учителя. Соображения трудозатратности возобладают. Инновации, которые могут негативно повлиять на властную структуру школы, то есть подорвать авторитет учителей, тоже будут отторгнуты, потому что педагоги действуют в относительно слабых и хрупких властных структурах.
Мы часто игнорируем основную черту образования – оно требует огромного труда от самого учащегося. Чтобы научиться чему-то более или менее систематически и целенаправленно (что и отличает учение в контексте образования от любого другого), нужно приложить массу усилий. И нельзя никак поручить часть этой работы машине, потому что важно именно усилие учащегося. Логика разделения труда также неприложима к учению. Вот в этом-то и состоит ключевое отличие структуры труда в образовании от структуры труда на производстве. Трюки, которые мы знаем про повышение производительности труда, не работают в образовании. Это чудесно, что все можно найти на Гугле. Но чтобы знать, что искать, надо иметь когнитивную карту понятий, сфер, идей. А для ее построения надо по старинке читать или слушать.
Еще одно неприятное и недостаточно осмысленное открытие в том, что отношенческий компонент преподавания оказался незаменимым. Очень легко аутсорсить лекции МООС’ам, и надо сказать это было известно со времен изобретения радио. Но как лошадь нельзя доить в отсутствии жеребенка, так и большинство детей не могут учиться в отсутствии значимого для них взрослого – если не для лекции, то для поддержки и поощрения. Не всем детям это надо, но большинству. Для этого феномена есть, вероятно, очевидные эволюционные причины. Наш вид сформировался так, чтобы детям было интересно то, что интересно их значимым другим. Есть, конечно, еще и широкое любопытство, особенно в первые десять дет жизни ребенка. Но его не хватает на квадратные уравнения, просто этого ресурса маловато. Детям нужна внешняя, социальная мотивация к обучению, и мы еще не придумали машину, отношения с которой заставили бы их учиться.
Нужна рамка для понимания инноваций в образовании. Гипотеза пока такая: Во-первых, рассматривать работу учащихся и педагогов как форму труда. Успешная инновация увеличивает производительность в одном или обоих этих трудовых процессах. Во-вторых, нам нужно взглянуть на властную структуру образовательной организации. Успешная инновация не разрушит, а усилит ее, или, по крайней мере останется нейтральной. Третье, инновация должна быть доступна для понимания. Иными словами, она должна соответствовать культурной (семиотической) матрице учащихся, их родителей, педагогов, управленцев. В этом смысле такая инновация не должна выглядеть инновацией. И наконец, последнее, она должна быть технологически добротной – дешевой, доступной, нетрудной для усвоения.
Совершенно очевидно, что это только догадка, и еще далеко не тория. Чтобы продвинуть ее дальше, приглашаю всех в соавторы. Примите участие в эксперименте по краудсорсингу научной статьи.
Инновации в образовании происходят иначе, чем в бизнесе. В конкурентной среде бизнеса организации смертны. Те, кто проиграл конкурентам, уходят. В образовании преобладают государственные или субсидируемые организации, которые редко умирают своей смертью, по причине конкурентной борьбы. Бессмертие не так уж хорошо, потому что только смерть позволяет меняться – как биологическим видам, так и организациям. Когда образовательные системы растут, то массовизация сама создает драйверы инноваций. Но как только всеобщее среднее установлено, оно мало меняется. Один очевидный пример: интернет по всем понятиям должен бы уже революционализировать образование. Ведь образование про знания, а интернет это новая и радикально улучшенная инфраструктура знаний. Тем не менее, влияние его на преподавание и учение невелико.
Неудачными будут инновации, которые не включают в себя конфлюэнтные (то есть «сливающиеся» или «со-текущие») факторы: экономические, социальные, культурные, технологические, возможно еще какие-то. Например, множество технологических новинок не уменьшают, а наоборот увеличивают трудозатраты учителя. Даже если они теоретически могут улучшить учение, их не примут учителя. Соображения трудозатратности возобладают. Инновации, которые могут негативно повлиять на властную структуру школы, то есть подорвать авторитет учителей, тоже будут отторгнуты, потому что педагоги действуют в относительно слабых и хрупких властных структурах.
Мы часто игнорируем основную черту образования – оно требует огромного труда от самого учащегося. Чтобы научиться чему-то более или менее систематически и целенаправленно (что и отличает учение в контексте образования от любого другого), нужно приложить массу усилий. И нельзя никак поручить часть этой работы машине, потому что важно именно усилие учащегося. Логика разделения труда также неприложима к учению. Вот в этом-то и состоит ключевое отличие структуры труда в образовании от структуры труда на производстве. Трюки, которые мы знаем про повышение производительности труда, не работают в образовании. Это чудесно, что все можно найти на Гугле. Но чтобы знать, что искать, надо иметь когнитивную карту понятий, сфер, идей. А для ее построения надо по старинке читать или слушать.
Еще одно неприятное и недостаточно осмысленное открытие в том, что отношенческий компонент преподавания оказался незаменимым. Очень легко аутсорсить лекции МООС’ам, и надо сказать это было известно со времен изобретения радио. Но как лошадь нельзя доить в отсутствии жеребенка, так и большинство детей не могут учиться в отсутствии значимого для них взрослого – если не для лекции, то для поддержки и поощрения. Не всем детям это надо, но большинству. Для этого феномена есть, вероятно, очевидные эволюционные причины. Наш вид сформировался так, чтобы детям было интересно то, что интересно их значимым другим. Есть, конечно, еще и широкое любопытство, особенно в первые десять дет жизни ребенка. Но его не хватает на квадратные уравнения, просто этого ресурса маловато. Детям нужна внешняя, социальная мотивация к обучению, и мы еще не придумали машину, отношения с которой заставили бы их учиться.
Нужна рамка для понимания инноваций в образовании. Гипотеза пока такая: Во-первых, рассматривать работу учащихся и педагогов как форму труда. Успешная инновация увеличивает производительность в одном или обоих этих трудовых процессах. Во-вторых, нам нужно взглянуть на властную структуру образовательной организации. Успешная инновация не разрушит, а усилит ее, или, по крайней мере останется нейтральной. Третье, инновация должна быть доступна для понимания. Иными словами, она должна соответствовать культурной (семиотической) матрице учащихся, их родителей, педагогов, управленцев. В этом смысле такая инновация не должна выглядеть инновацией. И наконец, последнее, она должна быть технологически добротной – дешевой, доступной, нетрудной для усвоения.
Совершенно очевидно, что это только догадка, и еще далеко не тория. Чтобы продвинуть ее дальше, приглашаю всех в соавторы. Примите участие в эксперименте по краудсорсингу научной статьи.
Примечание: Я использую определение инновации из Oslo Manual: “внедрение [или введение] нового или существенно улучшенного продукта (товара или услуги) или процесса, новый маркетинговый метод, или новый организационный метод в деловой практике, организации рабочего места или внешних отношений” (стр. 46).
No comments:
Post a Comment